Доктор исторических наук Петр Котляров рассказывает о своей книге «Меланхтон Феникс Реформации» (Киев: Дух и буква, 2020).
Почему и какова цель написания этой книги?В 2018 году в издательстве «Дух и литера» на украинском языке вышла книга известного немецкого ученого Хайнца Шайбле «Меланхтон – реформатор и гуманист». Моя научная монография «Гуманист и реформатор: образовательные, религиозные и социально-политические практики Филиппа Меланхтона» вышла немного раньше – в 2017. К счастью, она попала в руки епископа Немецкой евангелично-лютеранской церкви Украины Павла Шварца, который прочитав ее предложил мне напечатать эту книгу большим тиражом. Однако П. Шварц пожелал, чтобы частично переделал монографию в более популярном формате для широкого круга читателей. Я свою книгу немного переделал, то убрал, добавил биографических сведений о воспитании Меланхтона в детстве об обучении в школе. И книга пошла в печать.Почему она так называется?Назвать Филиппа Меланхтона Фениксом – это не совсем моя придумка. Дело в том, что Меланхтон был очень известным еще при жизни в ХVI веке. Ведь он был ближайшим соратником Мартина Лютера, был признан первым лютеранским теологом. Мартин Лютер генерировал идеи, но нужен был человек, который бы эти идеи систематизировал, согласовывал, чтобы они не противоречили друг другу. Таким человеком стал Меланхтон. Он не случайно считается первым теологом Реформации. Он принимал участие в имперских рейхстагах, важных религиозных и политических диспутах, различных съездах. Но это одна сторона его деятельности. Другая сторона – он был профессором греческого языка в университете. Действительно, Филипп был просто замечательным знатоком греческого, а также латыни. И он себя больше позиционировал как преподаватель, ему нравилась преподавательская деятельность, работа со студентами в аудиториях.Когда он стал известным, то его портреты стали изображать некоторые художники. Например, знаменитый Альбрехт Дюрер, который знал лично Меланхтона, дружил с ним. И хотя, как известно, Дюрер не стал реформатором, однако он знал новое учение и искренне уважал Филиппа за его знания, профессионализм и набожность. И вот в 1525 появилась гравюра [рис. 1], портрет Меланхтона. Это хорошая гравюра, которую копировали или цитировали многие художники. В конце ХVI столетия художник Роберт Боиссард тоже сделал гравюру.На ней он изобразил Меланхтона с чернильницей, ручкой в триумфальной арке, и на этой арке написано: «PHILIPPUS MELANCHTHON PHOENIX GERMANIAE» («Меланхтон германский феникс»). По нижнему полю, как и у Дюрера, выгравировано на латыни: «Corpore parvus erat sed maximus arte Рhilippus, / Quam bene Germanis sic Philo mela fuit» (Физически слабый, но самый большой в науке был Филипп, / которое благословение, что он был соловьи объем для Германии». Так вот, вопрос, а почему феникс? На первый взгляд данная символика отсылает к традиционному средневековому бестиарию, где феникс – символ Христа. Однако средневековая трактовка данного символа переживает в раннее новое время (XVI в.) трансформацию: он приобретает новые значения. Это хорошо видно в культурном пространстве немецких интеллектуалов, где данный символ начал использоваться в качестве почетного имени для тех, кто прославился знаниями и глубокой гуманистической эрудицией, кто возрождал науку. К таким принадлежал, например, известный Иоганн Рейхлин, которого величали «Phoenix Germaniae». Этим высоким титулом в качестве признания гуманистических заслуг художник наградил и Меланхтона. Дело в том, как мы уже говорили, что феникс – это символ возрождения, а Меланхтон и принадлежал к тем, кто возрождал ученость, образование и правильную веру. Меланхтон был мощным интеллектуалом, очень ученым человеком, много сделал для образования. Он реформировал и открывал новые школы, писал для них планы, учебники. Заботился об учителях. А также к его заслугам относится реформирование высшего образования. Поэтому неудивительно, что его художник также называл Фениксом Германии. Но он возрождал еще и церковь.Моя цель – показать Меланхтона как глубоко верующего человека и чрезвычайно авторитетного ученого-педагога.Когда вы начали исследовать биографию Филиппа Меланхтона? Что его выделяло среди других деятелей и заинтересовало вас?Материал собирал более двадцати лет, еще со студенческих лет. Привлекло меня в Меланхтоне то, что в его деятельности органично переплелась религиозность, набожность и научно-педагогическая деятельность. Его еще при жизни стали называть Прецептором Германии, то есть, Учителем Германии. Это не случайно. Меланхтон создал новую систему образования, реформировал школьное и высшее образование, писал для школ и университетов учебники. Был блестящим преподавателем. С другой стороны, он был религиозным деятелем, стоял во главе лютеранской реформации, был ее ведущим теологом. Мне было очень важно показать его как высокообразованного человека, который никогда не порывал с наукой и образованием, а с другой стороны, как глубоко религиозного человека. В одном из своих трактатов, где он писал об образовании, о своем видении реформированного образования и какими должны быть университеты и школы, он подчеркнул необходимость воплощения в образование важного принципа – pietas et eruditio (набожность / благородство и эрудиция). Именно такие качества, по мнению реформатора, могут обеспечить всестороннее воспитание нового человека, который будет хорошим христианином и добросовестным гражданином. Поэтому разработанные им школьные планы учитывали эту важную предпосылку (pietas et eruditio) и предусматривали создание особого лояльного учебного пространства, обеспечивающего сбалансированное религиозное обучение и поступательное развитие учащихся. Воплощение и объединение pietas et eruditio в системе школьного образования, по мнению реформатора, едва ли не единственное средство улучшения общества. Поэтому в его учебных планах наряду с изучением различных дисциплин всегда предусматривался и религиозный компонент, выделялись часы на изучение Священного Писания. Именно эти две линии (pietas et eruditio) я проследил в своем исследовании и поэтому я Меланхтона не называю исключительно гуманистом или исключительно реформатором, потому что в его деятельности и практиках соединились эти два компонента.Свое исследование становления Меланхтона и его практик я начал с самого детства. Меня интересовало, как он рос, в каком окружении, с кем дружил, и кто его учил. Также я обращал внимание на то, насколько важно создавать для ребенка толерантное учебное пространство, в котором есть место для Священного Писания и место для науки. У Филиппа Меланхтона сложилась именно такая ситуация. Его родители и родственники были набожными людьми. Он был внучатым племянником Иоганна Рейхлина – знаменитого гуманиста и ученого, научного, который был равен по величине Эразму Роттердамскому. Поэтому он с самого детства воспитывался в окружении этого высокообразованного гуманиста, который был знатоком еврейского и греческого языков, но одновременно он был и очень набожным человеком. В книге я прослеживаю все шаги Филиппа – обучение в школе, в университете, куда он поступил в 12 лет. Мне интересно было раскрыть его окружение в университете, которые у него были преподаватели, друзья-студенты, а затем коллеги, кто из них тоже пришел в Реформацию. Еще рассматриваю его трактаты, исследую, как в его деятельности сочетались набожность и научная эрудиция.Как Вы считаете, являются ли эти два постулата «религиозность и эрудиция» важными и в наше время?Обязательно. Нельзя быть хорошим гражданином, не имея набожности и благородства. С другой стороны, нельзя быть хорошим гражданином, если оставаться невеждой.Вопросы - Алла Шумило
