Лилия Долженко, предприниматель: “У меня такое чувство, что за меня всё делает Бог”

Как же начали развивать самостоятельный бизнес?

После ухода заказчиков купила пару рулонов ткани, и мы начали творить. С технологом обсудили, что пошьём, с какого рулона. Сшили юбки. Тогда же арендовала торговую точку для реализации товара. И дело пошло. С того момента я не закрылась ни на один день, даже сразу существенно подняла рабочим зарплату.Когда стала работать на себя, все пошло по-другому. Решение принимаешь ты, и даже если оно не слишком удачное в плане ткани или модели, да, это − неприятно. Но главное − ты не перед кем ни виноват, тебя никто не унижает. Я стала спокойная, очень ценю своих рабочих, поощряю их расценкой, им это нравится. У меня с коллективом − семейные отношения.Сейчас за один раз кроится до пятнадцати рулонов, за неделю может быть до сорока, а тогда один-два рулона на один крой для меня это было испытанием. Помню, в 2005 году, в феврале, когда всегда рынок стоит и продаж нет, у меня стояла очередь человек тридцать. Люди ругались между собой, чтобы купить. Другие продавцы выходили из своих киосков, наблюдали за этой сценой, говорили, что я колдую.Бог сразу показал, что стоит производить. Один раз покроили короткие юбки для девочек 10-12 лет, но они у меня не продались. Я их продала по пять гривен цыганам. Бог показал, что выше колен юбки я не должна шить. Самая короткая юбка − за коленку, 65 сантиметров длинной. Самая длинная − 80-90.Не сразу поняла: не продаётся то, что массово висит у всех. Когда я начала делать на своих моделях какие-то бантики, вышивки, свои «фишечки», по-своему пришивать пуговички, это начало работать. Сейчас у меня на юбках вышивка − в тон ткани.Вы шьёте только юбки? А если попросят пошить костюм?Не получится, у меня массовый пошив. Разрабатываются на одну модель лекала. Самое малое, за один крой готовится 200 юбок.Где Вы продаёте свою продукцию?У меня есть несколько оптовых точек, 80% моих оптовиков мной работают с 2003 года. Приезжают люди со всей Украины, из Молдовы и Беларуси, хотя сейчас − уже реже. В Черновцах наши юбки достаточно активно скупают оптовики из Румынии и Молдовы.У Вас есть вышивальная машина?У нас в городе есть предприниматель, который имеет современное вышивальное оборудование. Там одновременно работают двадцать головок, как будто − двадцать машинок. Мы сотрудничаем последние четырнадцать лет. Я привожу детали кроя, на которых в указанном месте располагается вышивка. Приобретение подобного оборудования могло быть возможным, но в нашем помещении нет свободного места, а значит его пришлось бы арендовать. Эти нюансы не облегчат нашу работу. Надо заниматься чем-то одним.В чём состоит Ваша работа? Кто работает с Вами?У меня есть технолог, но модель проверяю я. Сама вымеряю, показываю, какая должна быть модель, ткань. Все отношения с рабочими, с налоговой – мое дело. Уже адаптировалась к такой работе.Я сейчас совсем иная, нежели пятнадцать лет назад. Никогда не делаю рабочим замечаний, никогда не кричу, в цеху хорошие отношения. Примерно 40% работников – адвентисты, остальные – нет, но атмосфера – христианская. Рабочих рук в цеху не хватает, поэтому я даю работу на дом и в другой цех, работники которого, так или иначе, связаны с нашей церковью.Как выбираете себе работников?Давая объявление в газету, пишу, что у меня два с половиной дня выходных. Многих это отпугивает: а что мы заработаем, если два с половиной дня выходных? Швейные предприятия, как правило, работают по субботам. Еще пишу «без шкідливих звичок». Таким образом себя “рублю на корню”, ведь некурящая швея – нонсенс, я хочу какую-то фантастику. У нас тяжело найти хороших специалистов, они везде нужны, и они сами выбирают, с кем им работать.Работницы – приятные девочки. Мы с ними обнимемся, шутим, скучаем друг за другом. Сейчас по объявлению пришёл парень закройщиком. В первую минуту сказала, что в цеху не курят. Он удивился: «Швеи и не курят?» Говорю: да, я – штунда, и у нас в цеху не курят. На следующий день он рассказал, что его жена, тоже швея, работала в цехе, где была одна-единственная адвентистка. С его слов, она была единственным человеком, с которым можно было общаться и дружить. Не знаю, что со мной было, но в первый же день я дала ему покроить сразу три рулона. До сих пор он у меня работает – отличный закройщик, порядочный человек, аккуратист, хотя вначале не верила, что останется.Где Вы берёте образцы заказов?Сама придумываю, нахожу ткань, делаю какие-то изделия. Всегда надо придумывать что-то новое.Сегодня рассматривали как подойдёт новый рисунок на изделие. И мне пришла идея: мы перевернули вышивку, и это было красиво.Работает у меня девочка-художница, делаем рисунки на заказы. Но, бывает, рисунок красивый, а на изделии − не смотрится. Преимущество в том, что не используем рисунки из Интернета, создаем индивидуальность. Это очень важно.Вы постоянно шьёте юбки, и они неизменно пользуются спросом? Почему?Как ни странно, да. Они не для юных модниц, а для женщин от сорока лет и старше. Благодаря удачным лекалам, изделие удачно смотрится на любой фигуре, за это нас хвалят. Загляните в магазины: не каждая женщина может позволить себе купить юбку за полторы тысячи гривен. У нас − в разы дешевле. Мои юбки востребованы, ведь контингент женщин “за сорок” немного подзабыт. С 2003 года я шью юбки, и они продаются. За меня всё делает Бог.Какое служение вы несете в Церкви?Несколько. Я − руководитель отдела здоровья, секретарь общины и просто − инициативный член церкви. Служение в отделе здоровья, это то, чем я живу и дышу. У нас в Хмельницком отличная команда медиков-миссионеров. Мы − единое целое, я рада, что с ними в одном ряду.Кроме того, моя работа − моё служение. Стараюсь делиться с Богом своими благословениями не по возможности, а − с благодарностью. Именно благодаря своему бизнесу я могу что-то делать для Бога, помогать бедным. А так же − быть благословением для общины, чтобы у нас было тепло и уютно. Обожаю цветы, клумбы возле Церкви − мое хобби, на них я забываю о юбках. И возле подъезда у меня тоже клумбы с цветами, это тоже − служение.Но, конечно, самое главное моё служение – согреть детей в неблагополучных семьях, чтоб не были голодные, раздетые. В одной семье двое детей, а родителей пару лет назад хотели лишить родительских прав. Мы сделали им ремонт в квартире. Родители не изменились, но дети ходят в школу, отлично учатся, играют на музыкальных инструментах.Бог часто мне навстречу посылает онкобольных. Мы с моей близкой подругой в церкви кормим бабушек-пенсионеров. Я не понимаю, как можно закрыть глаза и пройти мимо нуждающихся.Правда, к добру относятся по-всякому. Бывает больно, но переболеешь и идешь дальше. Нужда делать добро бесконечна, она не оканчивается. Каждый раз, когда я вижу нужду, понимаю, что это ко мне обращается Бог. У меня деньги не лишние, нужно оплачивать налоги, работу людям, иногда подходит время, а – нечем. Господь всё даёт вовремя.Что в Вас изменил бизнес?Не скажу, что добилась сверхуспеха. Я не знаю, как выдержала в самом начале. Стала самодостаточной, но деньги голову мне не кружат. Я помню своё детство и молодость, и это держит в тонусе. Мы с мужем живём в двухкомнатной квартире и нашей машине двенадцать лет.Вопросы – Алла Шумило