Рассказывает Валерий Бегас, пастор Адвентистской церкви в Сумах. В декабре 2021 года Валерий Бегас провел программу в Кении. В результате приняли крещение сто шестьдесят два человека.
Как у вас появилось желание рассказывать о Боге в других странах? И почему вы выбрали Африку?Это большая череда событий в моей жизни. Родившись в верующей семье во времена Советского Союза, я на личном опыте ощутил все преследования советской власти. Это было сложное время. «Воронок» неоднократно ночью приезжал, чтобы забрать отца. Нас, маленьких детей, хотели отнять у родителей и отправить в интернат. В школе также высмеивали. Я часто слышал обвинения, что люди к нам в церковь приносят деньги. Поэтому мне всегда хотелось изменить отношение общества к верующим и принадлежать к Божьей церкви.Когда в 90-х годах наступила религиозная свобода, в результате многих евангельских программ организовывались новые адвентистские общины. В 2000 году я познакомился с пастором-евангелистом Александром Антонюком. До переезда в Украину он многие годы работал в России с известным проповедником Джоном Картером. И вот однажды Александр пригласил меня на свои программы в качестве ведущего. Помню, что в Кривом Роге зал на восемьсот человек был настолько переполнен, что люди сидели на ступеньках. Встречи проводили в три смены. Тогда крестили почти пятьсот человек. Вскоре Александр Антонюк пригласил меня в свою команду. Мы переехали в Днепр, а программы проводили по всей Украине.Позже меня избрали в команду Адвентистской Миссии церкви в нашей стране. Я был помощником евангелиста. Что это значило для меня? Это когда стоишь перед тысячами людей, и затем видишь сотни крещенных. За несколько лет мы провели евангельские встречи во всех областных центрах: от Львова, Черновцов до Севастополя. После периода «большой евангелизации», я снова возвратился к пасторскому служению.Но в душе мечтал снова увидеть десятки, сотни людей, желающих заключить завет с Богом. Это было мечтой многих лет.Однажды 2011 году в Белую Церковь приехали Дмитрий Зубков и Василий Стойка. Они рассказали о программах на Мадагаскаре и попросили поддержать это служение. На презентации я увидел своего друга – пастора Брюно. Позже позвонил ему и спросил, что нужно, чтобы проповедовать на Магадаскаре? Он ответил, что нужны желание и финансы. Он согласился быть переводчиком и выразил готовность помочь в этом служении. Чтобы собрать необходимую сумму понадобилось более трех лет. И вот в 2015 году с пастором Брюно я оказался на Мадагаскаре. Я снова «заболел» евангелизацией. Теперь каждый год я провожу свой отпуск на Африканском континенте и не только.Как решаете вопрос финансов, ведь перелет в Африку обходится довольно дорого?Помогают родственники и знакомые. С каждым из них я не раз делился своей мечтой. Они согласились поддержать этот проект и стать моими спонсорами. Мы понимаем, что пока еще есть время и возможности рассказывать об Иисусе Христе, нужно неотложно их использовать.После Мадагаскара вы посетили Кению – это случайность или спланированное посещение другой страны?Участвовал в программах в Танзании и на Филиппинах. Но в 2020 году из-за пандемии путешествия почти прекратились. Магадаскар закрыл границы на долгое время. Я чувствовал определенную душевную боль из-за вынужденного перерыва. В ожидании, что со дня на день откроют границы и будет возможность поехать, поэтому я не использовал ранее свой отпуск. Но ничего не получалось. Люди ждали, действительно ждали, но Мадагаскар был закрыт. И я начал искать другие страны, где бы мог послужить. Спустя время руководитель отдела глобальной церковной миссии в Кении связался со мной. Были решены организационные моменты, и в декабре прошлого года я полетел в Какамегу в Кении. За пару месяцев до этого местные пресвитеры организовали социальные программы. Акцент был больше на медицинскую сферу.Были ли другие трудности, связанные с пандемией? Как она повлияла на посещаемость евангельских встреч?Без трудностей не обошлось. Однажды мы провели более шести часов в самолёте в аэропорту. Далее нас заставили сделать ещё один экспресс-тест, хотя мы все заранее сделали ПЦР-тесты. В конечном итоге нас пересадили в другой самолёт, изменили рейс назначения, минуя другие страны. А все потому что в Дубаи, хотя и отменили масочный режим, но при этом ужесточили требования к транзитным пассажирам, которые даже не покидают аэропорт.Что касается посещаемости программ, трудно сказать. Мы старались придерживаться карантинных мер. Конечно, пандемия повлияла на посещаемость, но члены церкви старались лично приглашать друзей и знакомых. Легко ли работать с местными членами церкви?С одной стороны, они активны. Всегда восхищаюсь тем, как они славят Бога в церкви. С другой, они не всегда могут понять, что именно ты хочешь. Когда проводишь масштабные мероприятия, очень важно быть одной командой. Но приходилось разные мелочи объяснять по несколько раз и разными способами. Но, в общем, у нас все получилось.Когда просишь их сделать то, что им нравится, то результат превосходит все ожидания. Например, они могут часами петь, очень любят ходить маршем. Это, наверное, еще одна особенность местной культуры.Расскажите о ваших впечатлениях от Кении.Природа именно здесь очень необычная. Не сразу догадаешься, что это Африка, так как все растет и зеленеет. Пустыня конечно у них есть, но мы были возле озера, и в той местности очень буйная растительность. В Кении есть проблема – количество местного населения увеличивается, и жители бездумно жгут лес, уничтожают свою зеленую зону. Хотя есть постоянная охрана насаждений, но ситуация критическая. Там огромные гектары леса, но если вырубку не удастся остановить, то этому региону угрожает природный кризис. Животный мир иногда схож с нашим. Например, собаки очень похожи на украинских сородичей. Для вегетарианцев в Кении благодать. Авокадо растет как у нас цветы, есть рощи с бананами, арбузы и всевозможные фрукты – всего хватает.А вот традиционный рацион жителей Кении для нас казался немного странным. В основном местные питаются какой-то кашей, при том едят руками. Я не мог понять, почему именно руками, ведь есть вилки, ложки… Чаще всего готовят рис, иногда вермишель. Едят много, намного больше, чем у нас, мечтают о мясной пище. Нам же достаточно было фруктов. Я брал на обед арбуз, манго, папайю и был счастлив. Рынков там много, и цены, в нашем понимании, очень низкие. Например, несколько ананасов можно было купить за три-четыре гривны.Посчастливилось ли встретиться с интересными людьми?К сожалению, не успел встретиться с руководством города. На Мадагаскаре мер селения всегда встречался с нами и этой был как бонус для наших программ. В Кении такого опыта не было, так как постоянно посещали разных людей и места. Свободного времени почти не было.Но интересной была встреча с адвентистом, который является начальником тюрьмы. Он словно отец содействует освобождению заключенных. Благодаря ему у нас была возможность рассказывать о Боге в местах лишения свободы. В тюрьме мы смогли осуществить проект «Церковь за один день» – построить облегчёное здание молитвенного дома, там и крестились сто тридцать человек. А что насчет негативных моментов – такие были?Мне как-то предлагали сесть за руль и проехаться по кенийских дорогах. Хотя я водитель и люблю машины, но всегда отказывался. У них есть одна проблема – водители крайне не аккуратные в движении. Основной доступный транспорт – это мотоциклы. На них перевозят все, что могут – всевозможные грузы, очень тяжелые мешки, пластиковые стулья. У них левостороннее движение. Но самой большой проблемой было то, что они могли мотоциклом буквально проехать по ногам. На Мадагаскаре участники дорожного движения как-то больше уважают друг друга. А в Кении какая-то непонятная местная традиция: для того чтобы проехать по городу, нужно вести себя на дороге очень нагло. Пастор Феликс Понятовский который сейчас совершает служение в Кении, рассказывал, что также старается не ездить по городу через центр. Можно долго стоять на перекрестке, и никто тебя не пропустит. Объезжают и не пропускают. Полиция, конечно, есть, но они в таких ситуациях никак не реагируют. Еще непривычно для белого человека испытывать другое отношение к себе. В Кении на тебя смотрят как на денежного магната. Хотя я много раз пытался объяснить, что это не так, но они словно не слышат. Средства для поездки были собраны в результате личной экономии, и я не всегда мог быть спонсором разных проектов. Но все равно в день получал по несколько предложений: дайте деньги на то или на это.Каким образом Адвентистская церковь в Кении служит обществу?Наибольшая нужда – это медицинское обслуживание. Также в Кении много бездомных детей. Церковь организовывает для них обеды. В этом служении участвуют представители и других деноминаций.Вопросы – Олег Литвиненко.
